Свидетельница смерти [= Театр смерти; Убийство на бис ] - Нора Робертс

Через минуту Ева была уже на улице. Вдохнув аро­мат городского смога, пропитанного выхлопными газа­ми автомобилей, она подумала, что предпочитает этот запах аромату духов и одеколонов, из облака которого только что вырвалась.

– Проктор не позволит туфлям Драко остыть после его смерти. Он их уже примеряет.

– Это его шанс, – заметил Рорк.

– Да, так же, как и для убийцы.

– Намек понял. – Он нежно провел большим паль­цем по ямочке на ее подбородки. – Я сегодня, вероят­но, задержусь немного. Надеюсь быть дома к восьми.

– Хорошо.

– Кстати, у меня кое-что есть для тебя.

– Ну нет! Только не здесь. Ты выбрал неподходя­щее место для вручения подарков.

– Я понимаю это и готов оставить его пока при себе.

Он все-таки полез в карман, но вместо коробочки с каким-нибудь бриллиантом достал оттуда шоколадку. Ева моментально схватила ее.

– Ну вот, как всегда, – пробормотал Рорк.

– Ты закармливаешь меня сластями.

– Я знаю путь к вашему сердцу, лейтенант!

Она развернула шоколадку и тут же откусила при­личный кусок.

– Теперь я верю, что на самом деле знаешь. Спасибо.

– Но учти, это не заменяет ужин, – продолжал он, хитро улыбаясь. – Если вы дождетесь меня, лейтенант, мы смогли бы нормально поужинать дома, когда я вернусь.

– Конечно. У тебя здесь машина?

– Я доберусь пешком. Такой прекрасный день. – Он внезапно взял ее лицо в ладони и поцеловал, прежде чем она успела воспротивиться.

Жуя шоколадку, Ева смотрела ему вслед. Она реши­ла, что, кажется, понимает, что Пибоди имела в виду под словами «единственная настоящая любовь в жизни».

Мира изучала магнитофонную запись допроса Кен­нета Стайлса. Ева фактически поймала ее в дверях: еще пять минут – и она бы успела уйти домой.

Теперь Мира опаздывала к ужину, и эта мысль мо­лоточком била ее по затылку, когда она пыталась сосре­доточиться на содержании допроса. Ну что ж, муж пой­мет и простит, особенно если по дороге домой она сделает небольшой крюк и зайдет в магазин купить ему стаканчик его любимого мороженого.

Мира давно уже усвоила все хитрости и уловки, необходимые для успешной карьеры – и благополучного брака.

– Вы с Фини – прекрасная команда для допро­сов, – заметила она. – Понимаете друг друга даже без слов.

– Мы уже давно работаем вместе, но обычно роль «плохого следователя» исполняю я. Полагаю, что он не один час провел перед зеркалом, примеривая на себя маску людоеда.

Мира улыбнулась:

– Думаю, вы правы. Этот прием старый, как мир, но всегда эффективный. А вы очень хорошо подыгры­вали ему, сделав для него ситуацию максимально комфортабельной. Я права в своем выводе, что вы не до конца поверили Стайлсу?

– Разве вы когда-нибудь ошибаетесь?

– Постоянно. И все время стараюсь поправлять се­бя. Вы теперь разыскиваете Анну Карвелл?

– Этим занимается Пибоди.

– Я полагаю, Стайлс любил ее и сейчас еще любит. Я бы даже сказала, что эта любовь изменила всю его жизнь. Если бы эту историю описывали в романе, она бы вернулась к нему: ведь он спас ее и защитил, как на­стоящий благородный рыцарь. Это должна была быть сказка со счастливым концом. Но…

– Она не пожелала его больше видеть.

– Не исключено, что она просто не любила его и поэтому чувствовала себя с ним несчастной. Да что го­ворить, существует миллион причин, по которым у нее со Стайлсом ничего не могло получиться. Не познако­мившись с ней, я ничего не могу сказать по этому пово­ду. Кроме того, как я понимаю, вас интересует состоя­ние Стайлса, а вовсе не Анны Карвелл.

– Пибоди высказала идею, что эта женщина стала единственной и самой большой любовью в его жизни. А значит, он не может не поддерживать с ней контакта.

– Пибоди можно похвалить за хорошие интуицию и воображение. Человек со столь артистической нату­рой и ощущением театральности жизни обычно всю жизнь стремится играть роль благородного героя-рыца­ря. А она была его дамой сердца, предметом обожания и поклонения. Из того, что я узнала от вас, и из допроса, очень похоже, что он вел себя именно так.

– Возможно, она является ключевой фигурой во всей ситуации, – пробормотала Ева. – А может быть, это только один из ключиков. – Засунув руки в карма­ны, она подошла к окну, чувствуя, что сегодня почему-то не расположена к откровенным разговорам. – Я все-таки не очень понимаю… – сказала она задумчиво. – Эта женщина изменила ему с другим. Она спала с дру­гим мужчиной и настолько сильно им увлеклась, что, когда он ее вышвырнул, она попыталась покончить жизнь самоубийством. Стайлс почти до смерти избива­ет этого человека, за что его арестовывают, судят и при­говаривают к огромному штрафу. Не исключено, что он все еще любит ее, не может без нее жить. Но когда он говорит о ней, его голос звучит ровно и спокойно. Не­ужели он не страдает? Неужели он не мучается и не переживает? Может быть, он тут передо мной разыгрывал очередной спектакль?

– С абсолютной уверенностью об этом сказать нельзя – он ведь талантливый актер. Пока я не могу сделать никаких конкретных выводов, кроме того, что когда-то он испытывал сильное чувство к этой женщи­не. Человеческое сердце и душа – вечная загадка, кото­рую людям не дано никогда разгадать. Вы пытаетесь по­ставить себя на место этого человека, ваш профессио­нальный опыт и способности очень помогают вам в работе и в жизни. Но даже вы не в состоянии проник­нуть в его сердце. Увидев эту женщину, вы не сможете испытывать те же чувства, что и он, и скорее всего буде­те разочарованы.

Мира сделала глоток чая, пока Ева обдумывала ее слова.

– Судя по всему, она была слабой. Слабой и безза­щитной.

– Наверное. Но это не имеет решающего значения для нашего дела. У вас совсем другое отношение к люб­ви, потому что вы сильная женщина и нашли свою любовь в абсолютно иных обстоятельствах. А главное – в отношении абсолютно иного человека. Ваша главная любовь в жизни, Ева, никогда не предаст вас и не ра­нит, и, что еще более важно, никогда не сможет разру­шить вашу жизнь. Рорк принимает вас такой, какая вы есть, и вы очень сильно любите его. Но я сомневаюсь, что вы полностью отдаете себе отчет в том, насколько это редкий случай и как его надо ценить и беречь. Стайлс любил и, возможно, любит до сих пор свою меч­ту, фантазию, которую он себе придумал. А вы любите реального человека.

– Люди убивают и за то, и за другое.

– Увы, вы правы. – Мира вынула кассету из магни­тофона. – Они это иногда делают…

От всех этих разговоров о вечной любви и нежных чувствах Еве было не по себе. Более того, она испыты­вала ощущение какой-то неясной вины, хотя и непо­нятно – перед кем. Она мысленно прокрутила в голове все разговоры с разными людьми на эту тему. И поняла, что все, кто упоминал об их отношениях с Рорком в качестве примера идеальной любви, говорили о том, что он сделал для нее и чего он никогда бы не сделал в от­ношении ее.